Ещё одна переделка.
Кто выстрадан людьми -
покоя не нарушит, не явится во тьме, не выманит греха наружу.
Рождаются внутри живые души, во мне же пустота заманчиво так душит.
Как мягкий лисий шаг моя ложится поступь, не потревожит шум, не испугает резкий отступ. Ночами я дышу, пою о мире - звездам, и голоса внутри дрожат от пламя, мерзнут.
Я вижу то, что есть, и чую то, что скрыто, по венам словно кровь бежит древесный сок...так тихо. Я слышу тишину и ею не забыто место, где ночью словно труп невесты... Печальней я не слышал песни.
Кто выстрадан людьми - пылает и стремится, и ласку отдает рука чужой руке; во мне же пустота горчащая змеится, и каждый, кто горит, мне кажется никем.
Ночами я бегу, пространство рассекая, и ветер холодит усталое лицо, я падаю в траву, я рассыпаюсь, таю, и чувствую как я живу, в конце концов...
... Я слышу шум листвы, со мной играют ветви, и все уже не суть, печаль моя легка, и мир в моей груди вмещает километры, как вечная река покинув берега, и капли слез небес мне заменяют воду, и соль сырой земли мой голод утолит, и глядя в небеса я чувствую свободу, и что-то под ребром отчаянно стучит...
Кто выстрадан людьми не ищет благ от блага
Я просыпаюсь вновь, я снова тень, никто.
Средь тысячи племен людских не будет флага
Мне грудь теснит пальто, мне давят сапоги, мне холодно и страшно и темно.
...Так много долгих зим - неизмеримым сроком легли в мою ладонь. Но я вернусь, как только догорит в твоей груди огонь.
...я выйду по тропе которой нет на свете, (кто выстрадан людьми - заблудится впотьмах) и я взгляну в глаза (мои? чужие?) эти, и голос (мой? ее?) рассыплется в холмах, и я коснусь руки (моей? ее? не важно), и разорвется нить одной из древних тайн.
Я/ты вернусь к тебе не завтра, но однажды, снова... как впредь, рассудит нас Самайн.